Охота на ведьм не будет закончена, пока последний паразит не будет стерт с лица Города Смерти. Последний чужак, находящийся на его территории — официальное закрытие дела помогло хоть на сколько-то отсрочить его побег из города. Известно, что некая Коса Смерти отличается страстной любовью к науке. Предположим, его научный подход к делу может сгладить его отношение к врагам Шибусена, если те прячутся за статусами его коллеги. Конкретно о Сокотре Август Шефер знал из отчетов и лично при полном допросе Фэйта МакКорригана о произошедших там событиях. Услышанное его не слишком обрадовало, и пусть Шефер не сомневался в преданности Франкенштейна Шибусену, все же предполагал, что его способы помощи последнему могут быть крайне иррациональными и опасными для Академии. Друзья герра Франкенштейна не обязательно являются друзьями Шибусену.
   Полезно, когда ты можешь приставить Повелителя в слежку за профессором — он мог держаться достаточно далеко от Косы Смерти, чтобы не попасться ему на глаза и при этом видеть его с помощью Видения Душ. Дислокацию последней "ведьмы" в Городе Смерти оказалось вычислить легко и менее затратно, чем ушло на поиски ведьмы Лянь Сянь.
   Конечно же, к Йозефу Миллеру, "информатору" Шибусена, профессор мог приходить и просто за самой обычной информацией. Но, во-первых, профессор был нелюдим и кроме своих лабораторных коллег мало с кем общался, а в последнее время любой новый его собеседник, после Сокотры, сразу становился под подозрение в шпионаже. Слишком легко можно втереться в доверие к такому человеку, если знаешь, на что нажимать. И использовать его так, как хочешь ты. Да и важным фактом в этой всей роли являлось то, что этот информатор как раз собрался уезжать из города.
   Август пропустил перед собой профессора, подождав около десяти минут, пока Франкенштейн отойдет на достаточное расстояние от заведения. Колокольчик у входа прозвенел, и Йозеф Миллер не мог не обратить внимание на посетителя в уже закрытом баре.
— Добрый день, герр Миллер, — нет, ему не суждено так легко уйти на покой, не в этот раз. — У меня к вам вопросы.
— Господин Шефер! — Старик непроизвольно вздрогнул. Когда, казалось, гроза уже миновала, Миллер позволил себе немного расслабиться и появление главы дисциплинарного комитета застало его врасплох. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы справиться со своим лицом и улыбнуться. Улыбка получилась несколько нервной и неестественной, но Йозеф уже и не рассчитывал на то, что ему удастся одурачить мнимой любезностью этого человека, — Очень рад вас видеть, — Соврал он и через секунду нарочито взволнованно продолжил, — Какие-то проблемы с документами на выезд?
   Август не сомневался, что Миллер понимал нужду председателя Дисциплинарного комитета в разговоре со стариком, решившим так внезапно закрыть свое дело и убраться подальше из Города. Но эта глупая игра требует соблюдения определенных правил — так или иначе, старика нужно подготовить к его безвыходному положению.
— Разговор будет личного характера, — ни один взрослый мужчина, ни в чем не виновный, не станет так волнительно беседовать с Шефером, тем более с абсолютно точными оформленными документами. — Хочу поинтересоваться о вашей миграции. Что-то случилось с сыном?
   Он прошел к барной стойке и сел за один из стоящих рядом с ней стульев. Все напитки уже были убраны с прилавка, но мебель осталась нетронутой. На одном из столиков стоял красивый сервиз и самое важное для старика — сигареты, сахарница, кофе.
— Уверен, за время проживания в Городе у вас появилось здесь много хороших знакомых, — его тон был бесстрастным, но во взгляде чувствовалось не равнодушие, но холодная колкость — так вас пронзает взглядом следователь в комнате допроса.
   Миллеру почти удалось взять себя в руки.
— На сколько я знаю, все хорошо. Хотя, он любит искать себе… приключения на одно место, — усмехнулся старик, — Но, вы правы. Мой переезд - его решение. Он считает, что в моем возрасте нужно уже остепениться и вести более…спокойную и безопасную жизнь.
   Август слушал Миллера, но какого-либо согласия или вообще вида не придавал, сидя и внимательно смотря на него. Теперь, когда старик немного успокоился, можно было продолжать диалог в более приятном русле для обоих. Йозеф потянулся за кофейником.
— Господин Шефер, кофе? Уверяю, вам понравится. Это гордость нашего заведения.
— Откажусь. Отвлекает от важного, — на последнем слове Август особенно акцентировал свое и Миллера внимание, давая понять, к чему они медленно подходят. — Я хочу обсудить вашу встречу с герром Франкенштейном, и мне нужны прямые ответы на прямые вопросы.
   Теперь диалог пошел по нужному направлению. Резкость должна была наглядно показать Йозефу то, что, вероятно, у Шефера было достаточно оснований полагать причастность старика к чему-то большому, чтобы прийти к нему и требовать ответов.
— Тогда, если вы не против, я налью себе, — улыбка немного померкла, и, будь обстоятельства другими, Миллер мог бы ощутить некоторую обиду за отказ. Но… старик внезапно понял - гроза не миновала и то, к чему он готовился, все еще может свершиться.
— Как вы понимаете - это было частное расследование, личная просьба и мое обещание доктору Франкенштейну II. Но, думаю я не поврежу его репутации, если отвечу на ваши вопросы, — говорил старик наливая себе кофе.
— Я не ставлю под сомнение преданность профессора Франкенштейна II Шибусену, но он человек науки, а наука... терпит некоторые допущения, что не всегда совместимо с политикой Шибусена, — Август поправил очки, и в свете лампы они неестественно — скорее даже это было просто воображение Миллера — блеснули на искусственном — свету. — Я пришел сюда за ответами. Сокотра, организация "NovusGenum", ведьмы и их разработки. Всё, герр Миллер.
   Миллер вздохнул. Очень утомительно рассказывать одно и тоже несколько раз подряд, но…он щелкнул зажигалкой. От него ждут ответов. Всю его жизнь от него ждали “ответов”, он так привык к этому, что и сейчас готов был с радостью приоткрывать покров над чужими тайнами. Даже прекрасно осознавая, что его допрашивают. А в последнем у него не было сомнений - десятки лет работы в судебных инстанциях и на должности генерального прокурора позволили иметь знания и опыт, чтобы с легкостью определять подобные вещи.
— Их деятельность была замечена мной и раньше, но, до ноября прошлого года я, признаюсь, не уделял им особого внимания. Как вам, возможно, известно, впервые с их “продуктами” мы столкнулись двадцать седьмого, когда один мой знакомый, ныне, к огромному моему сожалению - покойный, попросил проверить препарат под кодовым названием БСБ, который пророчили как средство противодействия кишинам, — говорил Йозеф раскуривая сигарету.
   В тот раз, он обратился к доктору Франкенштейну. Препарат был проверен. Он действительно оказывал на Кишина разрушительное воздействие, но были и определенные “последствия”. Именно из-за них Миллеру пришлось дать обещание профессору найти производителя этих боеприпасов. Дальше - больше. Сокотра, из-за которой разгорелся настоящий скандал. Новусы не удержались и презентовали миру свое незавершенное и, в общем-то, опасное изобретение. Естественно старик рассказал Август лишь о том, что происходило на поверхности, не обмолвившись и словом о развернувшейся в подземной лаборатории драме. Да и как он мог? Ведь этой информацией владел лишь доктор, студент Шибусена и, ныне покойный, Адис Джеттуку. А вот о бригадах “новусов” Миллер знал много. О маскировочных плащах, генных модификациях, ИЛСД, БСБ, вооружении, связях корпорации и военных Йемена, приглашенных гостях и т.д. Всю эту информацию он выложил Августу, ибо, пусть она и не была общедоступной, а в некоторых моментах и, откровенно, сенсационной, это не меняло того, что добыта она была естественным способом. Конечно, убежденность Йозефа в том, что за использование Ядерного оружия в Ла-Манше, вина, большей частью, лежит на Новусах, не было откровением. Его информация была лишь подтверждением догадок остальных.
— Признаюсь, я сочувствовал этой организации до этого момента. Мне сложно разделить убежденность Шибусена в том, что лишь они могут сражаться и защищать человечество. Мне хотелось, чтобы люди могли сами принимать решения. Но… естественно я не мог согласиться с их методами. Мне пришлось признать мудрость доктора, который сразу предсказал, что у этой корпорации гнилое основание, — Миллер подлил себе кофе и закурил пятую по счету сигарету. — И здесь, я чувствую вину. Если бы я сразу взялся за это дело, а не откладывал его из-за личных предубеждений, этой трагедии, возможно, можно было бы избежать. Хотя, даже приложив все усилия мне потребовались полтора месяца, чтобы локализовать их основную базу. Как только мне это удалось и я удостоверился, что не допустил ошибки - я связался с доктором Франкенштейном. Он был у меня минут за двадцать до вас и я рассказал ему все тоже самое, что и вам.
— Я знаю о том, что происходило в подземелье лаборатории. Напрасно это скрывать, герр Миллер, — Август поставил локти на стол, опершись на них подбородком и посмотрев прямо в глаза старику. — Для простого информатора ваши пути воздействия на те или иные масштабные и тайные организации отличаются масштабностью. Вы не обмолвились ни словом о ведьмах, что я спросил ранее.
— Тогда, вы знаете больше чем я, — раздраженно ответил Миллер. — Если я не уверен в достоверности информации, то я о ней и не говорю. Чаще всего - это приносит больше вреда, чем пользы. Что касается ведьм… да. Новусы имеют в своем штате достаточное... — Миллер не сразу понял, что речь идет о двух ведьмах, ответственных за инцидент, поэтому сказал нечто большее, чем планировал. Но, как известно, слово не воробей, поэтому пришлось продолжать. — Количество этих созданий, чтобы суметь организовать из них полноценную научную команду. Насколько я понял - именно они ответственны за создание и производство БСБ.
   Возможно, Шефер повел себя слишком мягко со стариком, слишком деликатно, чтобы получить то, что он хочет. Любая поблажка может быть воспринята за слабость. А слабость приводит к неуважению.
— Мне нужны координаты актуальной дислокации "NovusGenum", подробные детали ее и вашей договоренности с профессором Франкенштейном II, — Август отодвинул чашку с кофе, чтобы привлечь внимание старика к себе, вместе с тем душа преподавателя немного увеличилась в размерах, и тон его стал более жестким, чем ранее. — Всякая информация имеет цену, и я хочу знать ее.
   Когда Август усилил давление на старика, того передернуло. Он словно сдулся, стал меньше, а гордыни и спеси в нем поубавилось.
— Я же вам сказал, что передал все доктору Франкенштейну. Все документы - у него. Я бы не стал делать копии такой… информации. Это опасно, тем более, если я возвращаюсь во внешний мир, — потускневшим голосом продолжил он. — Я могу лишь указать устно. Чили, Мегальянес, остров Хермайт.
   Старик поднял взгляд на Августа. Даже будучи подавленным силой его души, он сохранял твердость.
— О какой договоренности идет речь? О какой “цене” вы говорите? Разве я, хоть раз, работая на благо Шубесена, требовал какой-либо компенсации? Я делал то, что не могли либо не успевали делать вы, но не ради награды. Да, я виноват, что возлагал на эту организацию некоторую надежду, но они предали ее своими действиями в Англии.
   Август смягчился. Он откинулся на спинку сидения, и душа сразу же заняла свое спокойное состояние. Значит, следующий серьезный разговор у него предстоит с профессором Франкенштейном II. И, похоже, не только разговор и не только с ним.
   Шефер бросил взгляд на упаковку с кофе и, устало вздохнув, встал из-за стола.
— Мы говорим не о материальной выгоде, герр Миллер, — итак, ведьмы в действительности засели в организации "NovusGenum", и теперь это дело и его "личное расследование" переходит под контроль Шинигами. — Не советую оставлять здесь более информаторов. Рано или поздно, я все равно узнаю больше о ваших друзьях. Не через профессора, так от самих "NovusGenum". Всего доброго.
   С этими словами Август пошел на выход из бара, намереваясь отправиться с Франкенштейном II в Зеркальную комнату Шинигами, но у Миллера нашлось, что ответить Шеферу. Старик тяжело дышал. Он, все же, был обычным человеком и даже небольшого давления со стороны главы дисциплинарного комитета было достаточно, чтобы вымотать его морально и физически. От того, обида на организацию, которой он оказывал безвозмездную помощь, позволявшую ей, порой, спасти множество жизней обычных людей, наполнила его сердце. Не в полной мере отдавая себе отчет в своих действиях и желая уязвить жестокого мужчину, с таким пренебрежением говорившего о его, Миллера, заслугах, Йозеф не удержался и бросил в спину уходящего фатальную фразу.
— Вам бы не стоило быть таким гордым, господин Шефер. Вы уже доказали всем свою “компетентность”, когда пытались поймать Сянь. Маленькая ведьма, используя кучу второсортных уловок, унесших множество жизней внутри “самого защищенного” города, умудрилась не только напакостить на вашей территории, так и спокойно сбежать. А потом, взяла, да отправилась в Англию выполнять вашу работу. И, между прочим, у нее получилось намного успешнее, чем у вас, — ядовито прошипел старик, тяжело опираясь руками на край стола.
   Август остановился у порога. Переведя взгляд на старика, не поворачивая при этом туловища, он несколько секунд смотрел на него, сжимавшего рукой свою грудь, чтобы отвернуться и уйти дальше в своем направлении.
— Я вызову вам врача, — было ответом ему.
— Врача? Как мило. Спасибо. Господин Шефер. Аплодирую вашей выдержке. Вам даже не интересно, что будет дальше, — тяжело продолжал старик, с присвистом выдыхая воздух. — Мне. Даже. Стало интересно. Кто из вас. Безумнее. Сянь или Вы, — со смешком, который был больше похож на всхлип, Йозеф медленно откинулся на стул, побелевшими пальцами вцепившись в грудь, где, отдавая острой, колющей болью бешено билось сердце.
   Он слышал сказанное ему в спину, но разговор был закончен.