«Завтра может случиться что угодно», - это, пожалуй, единственное, в чём Спирит Албарн был уверен с самых младых ногтей. Что не очень удивительно для того, кто всю сознательную жизнь был сиротой при живых родителях. Отца своего Спирит никогда в жизни не видел, никогда не слышал его имени, а, спустя время, уже и не спешил узнать, куда же он делся и что с ним стало. Мать же Спирит видел не многим чаще. Ту куда больше интересовали бесконечные романы, самый долгий из которых едва ли длился неделю, да столь же бесконечные попытки «устроить свою жизнь». Иначе говоря – разбогатеть. Желательно при этом не работая вовсе. То, что Спирит выпадал из списка её интересов, даже казалось слегка само собой разумеющимся.
Опеку над Спиритом взял на себя его родной дядя. Просто потому, что вся остальная кодла родственником отмахивалась от мальчика, как от прокажённого. Их можно было понять: лишний рот за столом, лишние заботы, лишняя головная боль. Можно сказать, что Спирит был в одном шаге от того, чтобы попасть в интернат. И многие бы согласились с тем, что, возможно, лучше бы так и случилось.
Дядя Спирита был человеком… своеобразным. В общем-то неплохим и в целом даже положительным, но было у него две беды: алкоголь и женщины. Уже по этим страстям было понятно, что тот и правда родной брат его матери. И если с выпивкой всё было более-менее – он был скорее тихим алкоголиком, никогда не напивающимся на людях и не поднимавшим руки на Спирита или кого бы то ни было даже будучи изрядно под градусом. Он просто пил, пытался ввести со Спиритом пространные разговоры, да смотрел телевизор. И иногда что-то бренчал на гитаре. В общем – особых неприятностей никому не причинял даже будучи вусмерть пьяным.
С женщинами было несколько хуже: женщин он любил, а ещё он любил приводить их домой. И делал это примерно раз в два-три дня, когда выпадал свободный день между его сменами на фабрике. В такие дни Спирит старался приходить домой попозже, потому что вовсе не хотел видеть то, что там творится. Да и не то, что бы женщины, которых его дядя приводил домой, сильно его жаловали. И, к несчастью, тот любил их чуть больше, чем собственного племянника. Впрочем, Спирит обид не держал, понимая, что до некоторой степени он и правда лишний в жизни дяди. Пусть тот никогда и не говорил этого вслух.
Спирит никогда домоседом и не был, а потому пошляться лишних пару часов на улице для никого никаких проблем не составляло. Даже если дело было ближе к ночи. Просто потому, что всё окрестное хулиганьё разных мастей уже давно было его друзьями-приятелями. Спирит вообще обладал какой-то невероятной способностью связываться с самой дурной компанией, которую только можно было найти в округе. Может помогал соответствующий вид – Спирит даже лицом никогда не походил на пай-мальчика, а может - манеры и словечки, «позаимствованные» у дяди, чья юность явно была не самой спокойной. Впрочем, сам-то Спирит был весьма положительным юношей: хорошо учился, не имел проблем с дисциплиной в школе, работал на полставки то тут, то там, да и опекуну не докучал. Ещё бы с хулиганами не якшался…
На самом деле на это всем было плевать. Да и у Спирита были друзья или, скорее, приятели среди совершенно разных личностей, так что трудно было сказать, с кем он вообще чаще общается. При всём при этом он никогда не искал чужого внимания и никогда не желал глупостей вроде: «хочу сотню друзей!». Но то ли люди к нему тянулись, то ли он сам к ним тянулся, сам того не осознавая.
Способности у Спирита проявились довольно поздно. Удивительно, что вообще проявились – по словам его дяди среди всей его родни и предков никто и никогда не был связан с Академией. Разве что только какие-то очень давние предки… Да и какое кому до них дело? Даже если и были, то слишком давно.
Спирит никогда сильно не задумывался о своём будущем, но тут ему выпал шанс. И надо было быть дураком, чтобы его упустить. А Спирита можно было считать кем угодно, но вот дураком он никогда не был.
Денег, заработанных на множественных подработках и некоторых относительно легальных мероприятиях, в которые Спирита втягивали всевозможные приятели, едва-едва хватало на билет в один конец. К несчастью Америка находилась не слишком близко, а билеты стоили не слишком дёшево. Впрочем, Спирит рассчитывал на то, что обратно ему возвращаться не придётся, а там уж он сообразит, что к чему. Это был далеко не лучший план (откровенно дрянной, по собственным меркам Спирита), но терять ещё год на заработки или просить у кого-то в долг он не собирался. Даже школу он закончил экстерном, не досидев последний год и сдав выпускные экзамены раньше положенного. Не любил Спирит неоконченных дел.
С родными краями он попрощался уже буквально на следующий день. Спирит не то, что бы не любил свою родину, но и особых чувств к этим местам не питал. И оставлял всё это позади с весьма лёгким сердцем.
Америка встретила его пробками, пустыня – невероятным холодом ночью, а Академия… Академия просто была слишком не от мира сего, чтобы хоть как-то это комментировать. Даже Спирит, свято уверенный, что уж его-то трудно удивить, таращил глаза налево и направо. Впрочем, только один день. Привыкнуть к подобной небывальщине оказалось не так уж и сложно.
Не обладая опытом и хоть каким-то «послужным списком», да и будучи абсолютным невеждой в плане всякой нечисти, Спирит оказался в классе «NOT». Чему, впрочем, не сильно удивился и нисколько не огорчился. У Спирита вообще редко что начиналось без плохого старта. Вся его жизнь во многом была плохим (пусть не настолько) стартом. Так что ему было не привыкать. До некоторой степени это наоборот подстёгивало его, давало лишний стимул, да и не позволяло расслабляться. Да и привык он уже не быть в фаворе у судьбы.
Спирит может и влипал в истории, водился с дурными компаниями и жил с дядей алкоголиком, но при этом не был разгильдяем. И не был дураком. Ему потребовалось полгода, чтобы нагнать программу, и ещё столько же, чтобы перевестись в класс «EAT».
К своему удивлению, юноша понял, что ему всё это начинает нравиться – учёба, задания, сама атмосфера. До того момента Спириту вообще мало что нравилось - к большинству вещей он был скорее равнодушен, чем испытывал хоть какие-то эмоции. Но Академия и правда запала ему в душу. Так что к очередному году обучения в классе «EAT» Спирит подходил куда с большим энтузиазмом, чем обычно. Насколько вообще он был способен на проявление энтузиазма.
И была лишь одна беда – не везло Спириту на напарников. Характерами-то он мог сойтись едва ли не с кем угодно, а вот работать – едва ли. Кто-то раз за разом допускал идиотские ошибки, кто-то – работал, спустя рукава. Из-за последнего напарника Спирит и вовсе растерял все с таким трудом накопленные души.
Так что к третьему году обучения Спирит подходил с нулём душ и с таким же нулём подходящих напарников.

«… в конце концов, это не самое страшное, что могло случиться»
Слегка ироничный, самую малость саркастичный, смотрящий на жизнь сквозь призму здравой самоиронии, Спирит Албарн из тех людей, что любые переделки переживают с едва заметной ухмылкой на лице. Верящий в лучшее, но всегда готовый к худшему, он редко что принимает слишком близко к сердцу. Да, какие-то проделки злодейки-судьбы задевают чуть сильнее и больнее, но Спирит и их готов встретить в полный рост и с поднятым забралом. Легко переживающий свои ошибки и без долгих терзаний оставляющий сожаления позади, он не привык оглядываться назад. Для него каждая неудача – это ещё один урок, а препятствие на пути – всего лишь очередная ступенька, что бы подняться ещё чуть выше. А уж лишний раз посмеяться над собой никогда не повредит. И с точки зрения Спирита лить слёзы по каждой мелкой неурядице – самая глупая из всех возможных идей.

«Иногда мне кажется, что я здесь единственный нормальный человек…»
Рациональный и прагматичный чуть более, чем стоило бы быть юноше на заре второго десятка, Спирит если и не готов всегда выступать голосом разума среди океана безумия, то, как минимум, не готов этому безумию предаваться наравне с остальными. «Сначала подумай, потом хорошо подумай, а после подумай ещё раз и вот уж потом, возможно, действуй» – что-то в таком духе. Спирит просто-напросто предпочитает спокойные и взвешенные решения, чем импровизацию по воле сердца, под влиянием душевного порыва или по любой другой из сотен причин, по которым люди делают глупости.

«Если бы в этом был хоть какой-то смысл – я бы давно это сделал»
Спирит всегда ответственно подходит ко всем своим обязанностям, начиная от домашних дел и заканчивая заданиями Академии. Но при этом никогда не придаётся излишнему фанатизму. А потому его трудно назвать трудоголиком. Как только нечто перестаёт быть для него необходимым или попросту выпадает из его круга обязанностей, так Спирит сразу теряет к этому всякий интерес, да и вообще старается с этим не связываться. И он трижды подумает, прежде чем взяться за нечто, что не сулит никакой выгоды, да и вообще его не касается. И не потому, что эгоист или лентяй, а потому, что излишний альтруизм ещё ни разу ни до чего хорошего его не доводил: в большую часть переделок Спирит попал именно потому, что решил помочь кому-то с какой-то мелочью по доброте душевной. Это, конечно, не касается рабочих ситуаций или иных ЧП, когда прийти на выручку товарищам и просто попавшим в беду – это само собой разумеющееся дело. Пусть может Спирит после и поворчит. Да и то - сам на себя.

«Я слышал, что насилие неплохо решает подобные вопросы»
Пацифист в Спирите не то, что умер, он никогда и не рождался. За свою не самую долгую жизнь он прекрасно уяснил одну простую истину – если что-то нельзя взять умом, смекалкой, хитростью или иными безболезненными способами, то это обязательно можно взять силой. И раз уж так вышло, то уклоняться от силового конфликта не в его правилах. Подставлять другую щеку, прощать всех и вся, пытаться примириться с обидчиком – не для него. Если надо будет – Спирит пробьёт лбом любое препятствие, что встанет у него на пути. Даже если и разобьёт лоб в процессе. И не то, чтобы он получал от этого хоть какое-то удовольствие, но иногда иначе просто нельзя. А некоторые просто и не понимают другого языка.

«В смысле ненатурально?!»
Спокойный и самодостаточный, Спирит редко когда теряется или даёт выход сильным эмоциям. Некоторые даже поговаривают, что спектр его эмоций не превышает таковой у камня, что валяется у обочины дороги. Это, разумеется, неправда. Спирит в общем-то нормальный юноша – смеётся, когда смешно, злится, когда есть из-за чего. Но как будто делает это не в полную силу. Словно бы мощность его эмоций слегка «притушили» невидимым темброблоком. Их едва ли можно назвать фальшивыми, но им чуть-чуть не достаёт живости, каких-то красок. Даже вспышки гнева у Спирита проходят настолько же быстро, насколько и проявляются. Треснуть кулаком по столу, да гаркнуть что-нибудь непечатное – это, пожалуй, максимум, насколько Спирит может выйти из себя. И так со всем: улыбки слегка скуповаты, смех не очень-то заразительный. А уж когда он в последний раз плакал, Спирит и вовсе не помнит. И в конечном итоге, для себя он понял одно – его считают чёрствым просто потому, что он не ржёт во весь голос. И нельзя сказать, что Спирит сильно ошибается.

«И я должен начать их переубеждать потому что?..»
От так называемого общественного мнения Спирит зависит настолько же, насколько от него зависит цвет неба. Он всегда готов выслушать дружеский совет или прислушаться к чужой точке зрения, если та хоть сколько-то обоснована. И ни секунды своего времени не готов тратить на то, чтобы обращать внимание на сплетни и разговоры за спиной. Спирит из тех, кто готов постоять за свою правду всегда и везде, но при этом не испытывает ни малейшего желания разубеждать кого-то хоть в чём-то. Для себя и своих действий он не ищет ни оправдания, ни одобрения, да и вообще, не привык пенять на кого-то, кроме себя самого.

В здоровом теле… Никогда не занимаясь спортом профессионально, Спирит, тем не менее, всегда старался поддерживать себя в форме. Быть может и не чета олимпийским чемпионам, но в физическом плане он развит куда лучше, чем среднестатистический городской обыватель. При этом, развит довольно гармонично: достаточно сильный, достаточно гибкий, достаточно выносливый. Без перегибов в какую-то сторону. Впрочем, точно так же не может и чем-то особенным похвастаться.

Без стиля, без школы. За свою недолгую жизнь Спирит дрался много, даже слишком много. Но всё это были уличные драки, без какого-то стиля, без какой-то базы. И едва ли он хоть раз задумывался над тем, чтобы хоть как-то систематизировать свои знания в этой области. Конечно, за время обучения в Академии Спирит добрал необходимой базы и теории, отшлифовал свои навыки и упорядочил умения. Но всё равно даже до сих пор он представляет собой скорее инстинктивного бойца, движут которым не знания, но накопленный опыт. Впрочем, этого опыта достаточно, чтобы составить конкуренцию и профессиональному бойцу-рукопашнику. К тому же, против всякой нечисти, которая тоже не очень-то много думает, подход Спирита приходится весьма кстати.

Душа. Душа Спирита светло-фиолетового цвета. На «лицевой» стороне не то вырезан, не то выбит кривой белый крест (или косая буква «Х»).

Оружейная форма. Изначальная оружейная форма Спирита представляет собой вполне себе среднестатистическую косу, разве что со слегка массивными обухом и лезвием, да странными изгибами на них. Древко-косище около двух метров в длину. На обухе повязаны белые ленты, похожие на те, что используются при всевозможных ритуальных обрядах.

Изначальная форма

Со временем форма косы Спирита будет меняться и подстраиваться под повелителя. Чем дольше – тем сильнее. Она стремится к тому, что повелитель считает «идеальной косой». Но, разумеется, это процесс не быстрый. К тому же, стоит Спириту и повелителю долго побыть порознь, как процесс пойдёт в обратную сторону, пока тот не вернётся в изначальную форму.
Без повелителя Спирит способен частично превращаться, заменяя одну из конечностей на лезвие косы и свободно управлять ей.

Вибрации души. Коса должна сечь – это для всех очевидно. Дыхание души Спирита воплощает в себе подобную очевидность. Спирит-коса режет, рубит и рассекает не только потому, что его лезвие острое. Он заставляет дыхание своей души колебаться с высокой частотой, словно бы затачивая лезвие косы. Таким образом режущая часть уменьшается до нескольких десятых долей миллиметра, при этом не теряя прочности. К тому же, выискивая определённые частоты, Спирит способен значительно повышать её режущие свойства против определённого материала или существа. И если, например, найти частоту, идеальную для того, чтобы разрезать кирпичную стену, не так уж и трудно, то вот куда более тонкие материи, не говоря уже о душах, так просто не получится. Учитывая, что Спирит не видит души, то в таких случаях ему приходится либо пытаться настроиться «на глазок», либо постепенно настраивать частоту с каждым ударом, следя за тем, как реагирует чужая душа.